форум проекта "Original S"

Я замер, стою с закрытыми глазами. Боюсь спугнуть наваждение.
Кожу на шее опаляет прерывистое дыхание. Я теряюсь в ощущениях, по коже бегут мурашки.
Холодные пальцы скользят по скуле, и от этого прикосновения волоски на моих руках встают дыбом.
Ладонь движется выше. Большой палец очерчивает контур ушной раковины.
Я хватаю холодную ладонь и покрываю ее поцелуями, пытаясь отогреть.
Вторая ладонь зарывается в волосы у меня на затылке и тянет мою голову назад, заставляя прекратить поцелуи. Русые пряди, словно вода, проскальзывают сквозь его пальцы, убегают из его ладоней.
Его горячее дыхание касается моих ресниц, запах его тела сводит меня с ума.
По губам пробегает едва ощутимый ветерок, а затем - невесомое касание его сладких уст.
А я по-прежнему боюсь открыть глаза, страшась того, что все окажется лишь моим разыгравшимся воображением.
И, чтобы доказать свое существование, он вовлекает меня в страстный поцелуй, проникая языком в мой рот. Я задыхаюсь от переполняющих меня чувств. Сердце разрывается от счастья.
Ладонь, которую я целовал, скользит по моей спине под тканью рубашки.
И, чтобы окончательно убедиться, что он реален, я беру его лицо в свои ладони, и подушечки моих больших пальцев поглаживают его скулы.
Он прерывает поцелуй и проводит влажным языком по моим губам. Мои легкие будто разрываются в клочья, я умираю от этой нежности.
— Чего ты боишься, глупый? — хриплым голосом шепчет он. — Я же здесь, с тобой, рядом.
Я сглатываю и зажмуриваюсь еще сильнее.
— Посмотри на меня! — просит он. — Посмотри и поверь, что я здесь!
Еще мгновение...
А потом мои глаза распахнулись. И я увидел лишь пустоту.
К глазам подступили слезы.
Руки пытались обнять кого-то, но нашли только воздух.
Я согнулся пополам от рыданий и закрыл лицо руками. Его нет. Нет.
Уже потом, когда моя истерика прошла, я сидел, удобно устроившись в его любимом кресле, и грел замерзшие пальцы о чашку с горячим чаем. Передо мной лежала его фотография, сделанная дней за пять до нашего последнего свидания. Он был так весел, улыбался мне. А я ему.
А теперь он никогда не сможет подарить кому-то свою улыбку.
За окном бушевал ветер, разнося осенние листья. И лишь одинокая соленая слеза катилась по моей щеке.

The end.