форум проекта "Original S"

Я не могу смотреть на тебя. Спокойно. Больше не могу.
В меня закрадывается чувство, которого я боюсь, как огня.
Ледяное, веющее морозом, отчаяние. И боль. Тяжелая всепоглощающая боль. Она разливается по моим венам, артериям, капиллярам, словно яд. Сладкий яд. Потому что я отравляюсь им из-за тебя. Только это спасает меня.

Ты не знаешь, что живет во мне.
«И я никогда не позволю тебе этого узнать», думаю я, заглядывая в твои глаза. В них плещется терпкий букет эмоций. Мне кажется, что так, как чувствуешь ты, не может чувствовать никто.
«Брендон, сдается мне, все же, ты не так прост, каким пытаешься казаться», сказал ты мне после десятой нашей совместной репетиции, спустя пару недель, как Брент познакомил меня с тобой и Спенсером. Познакомил с тобой…

Все считают меня шутом. Я люблю дарить людям улыбку. Перебарываю себя и заставляю улыбаться, когда я вижу тебя рядом, чтобы ты не понял моих истинных чувств.
Но тогда я еще не понимал природу своих чувств…

Я видел, как ты изливал свою душу, мысли и чувства тетрадному листку. Ты выплескивал все накопившееся за долгие годы бумаге. Холодное колющее отчаяние за отца, мысли, переполнявшие тебя на почве прочтения книг. Я никогда не любил читать. Но я, как загипнотизированный, наблюдал как ты читаешь в свете торшера, сидя на диване и согнув ноги в коленях. Как сосредоточенно прижимаешь пальцами страницы к обложке, как взгляд бегает по строчкам. Ты всегда смущаешься, когда я сижу рядом и наблюдаю за тобой.
Помню, как набравшись смелости, я взял в руки бумагу и карандаш. Как сел на подоконник распахнутого настежь окна. Как, послюнив кончик карандаша, и, улыбнувшись хмурой Луне, я занес руку над бумагой и сложил мысли в строчку.
First Try. Моя песня была не такая, как твои. Над твоими текстами можно поломать голову. Ты старался все свои переживания завуалировать в словах песни. Я же все говорил прямым текстом.
На утро, когда ты пришел ко мне домой, то нашел меня на кровати, спящего в одежде и в обнимку с тетрадкой. Осторожно забрал у меня мою рукопись. Мою исповедь.
«Не знал, что ты романтик. Вернее знал, но не знал, что настолько…», сумбурно сказал ты мне, прочитав мою полуночную лирику. Ты так ничего и не понял тогда…

Ты невероятно стеснителен и постоянно борешься с собой. Каждую секунду перед камерой ты держишь себя в руках, борешься со страхом что-то не так сказать или просто не найти слов для ответа. В чем-то я тебя понимаю. Когда оператор постоянно маячит перед тобой с такой дурой на плече – каждый смутится. Но я с детства привык к публике и для меня это вошло в обыденность.
«Знаешь, Брен, я тебе завидую. Ты так легко держишься перед камерой…». Райан, если бы я мог помочь… забрать твой страх…
Ты говорил, что своим поведением, я внушаю тебе уверенность.

Однажды перед камерой я протянул руку и потрепал тебя за волосы. Я чувствовал, как ты напряжен. Каждым мускулом.
Ты дернулся и впился в мои глаза взглядом. Твои карие глаза немо вопрошали «Что ты творишь? Я и так напряжен как струна!».
Я порвал ту, казалось бы, прочную нить доверия. Ты отстранился от меня. Я же все разрушил.
Один неверный шаг на сцене – и вот я уже рядом с тобой. Вижу, как твои пальцы сильнее сжали гриф. Раз ты уже не пустишь меня в недра своего мирка, решил я, то мне нечего терять.
Я выкинул глупость. Приблизился к тебе и рискнул поцеловать. Зал взорвался криками, но я видел лишь твой затравленный взгляд.
Этот спонтанный поцелуй продюсеры позже утвердили, как неотъемлемую часть нашего концерта.
Все решили, что это у меня из-за переизбытков эмоций и недовыпущенной энергии. Даже Райан. Потому что ему так было проще.

Ты мечтаешь продолжать свое творчество, нести свой крест поэта, но при этом оставаться в стороне, в тени нашей известности.
Но все, что у нас есть – твоя заслуга. Если бы не ты, Райан, не было бы нас. Не было бы такой группы, как Panic! At The Disco.
Но почему-то небеса решили по своему.
Я являюсь центром группы. Это неправильно и глупо. Да, я пою, и на CD меня слышно больше остальных, а на концертах все смотрят на меня, потому что тексты песен изрекают мои уста. Твои тексты, Райан.
Это невероятно интимная часть наших отношений. Я пою твои песни. Лирику, которую ты подарил миру. Твои переживания, которые ты пропустил через себя. Я благодарен Богу и судьбе, что именно я могу по праву петь твои слова. Петь тебя.

Со временем мы вновь стали ближе. Но теперь ты не боишься моих прикосновений. И я в мыслях улыбаюсь этому. Я боюсь потерять это, поэтому не спешу делать еще один шаг к тебе.
Близкие называют меня счастливым и беззаботным болваном. Это так и есть. Только улыбаюсь как дурак я не потому, что в моей голове гуляет ветер. А потому, что каждый раз, когда я думаю о тебе, вижу тебя в своих объятиях, а ты беззаботно улыбаешься мне, в моей груди мурлычет и ласково царапается зверек, который всегда рад тебе. Он урчит, когда ты счастлив, и скулит, когда тебе плохо. Он побуждает меня с каждой минутой заставлять тебя улыбаться и чувствовать себя нужным.

Это не любовь. Это что-то неземное. Но я не могу это охарактеризовать.
Любовь, когда страсть… Это не про нас.
Любовь и душевная чистота?..
Ты улыбаешься мне и делишь со мной последний треугольничек пиццы.
Да, определенно…

The end.