форум проекта "Original S"

«Ты когда-нибудь видел небо? Мне показалось, его не было до тебя. Не было облаков и солнца, не было света и тьмы. Не было всего мира. Ты пришел, и все появилось. Краски приобрели цвет. Раньше они были тусклыми, они были злы на меня. Ты знал?
Ты когда-нибудь слышал звезды? Именно слышал? Я знаю – глупо, но все-таки. Они поют. Чаще всего – о тебе. И не смей смеяться! Их хор прекрасен так же, как и твой голос.
Ты ощущал на себе поцелуи ветра? Нет, ты не мог. Потому что ветер – это ты. А поцелуи оставались на моей коже. Ну разве что ты сам иногда мог быстро чмокнуть себя в плечо, заигрывая со мной, увлекая в любовь.
Ты можешь понять, какая, на самом деле, вода? Когда ее пьешь-пьешь и остановиться совершенно не можешь? Она словно скользит изнутри по горлу, так ласково и нежно успокаивает его. Ты для меня такое же успокоительное.
А ты дышал рассветом? Его охровым маревом, его бликами на морской воде? Солнечным, насквозь выкрашенным в желтое, бризом рисовал цветы на моем теле? Пересыпал искрящийся песок, сохранивший запах твоей спины, когда ты лежал на нем и смотрел в небо, пересчитывая чаек?
А ты успел сфотографировать божью коровку, устало приземлившуюся на мой поднятый кверху указательный палец? Она так чудно смотрелась, перебирая усиками по мельчайшим линиям подушечек моих пальцев, она щекотала меня, надеясь выиграть спор, что затеяла со своими подружками – рассмешить меня. Мне не было смешно. Я смотрел в твои глаза.
Ты трогал глубину? Ты можешь безнаказанно пройтись по водной ряби синих-синих луж? А скатиться вниз по полному боку росинки? Или, к примеру, соскользнуть виз по стремительному водопаду, не намочив одежду? Знаешь, я могу все это проделать. Повернись к зеркалу!.. Нет, оно не отображает живую воду твоих глаз, оно неправдоподобно, оно искажает!
Ты любишь разговаривать с гордостью, втайне зная, что она тебя боится? Будто кошка-подросток, она вальяжно потягивается в уголках губ, потом укладывается на ковер из усмешки, затем так деликатно морщит носик, шипя всякую непристойность. А только потом пугается прощения ее каприза. Все мимолетно – но так приятно!
А ты пролистывал в памяти ускользнувший от тебя с утра сон?»

Повернулся на бок.

«Нет, ты ничего этого не делал. Все приходится самому… Но ты умеешь другое».

Потянулся.

«Ты умеешь вот это!»

Хриплое «уо-о-о-ойй». Причмокнул губами. Скорчил предрассветную гримасу.

- Уже утро?
- Нет еще, спи.
- Не хочу.
- Ну, тогда вставай…
- Всегда ты так… Почему ты так громко думал? Разбудил меня.
- Потому что я по-другому не умею совершенно.

«Как я еще оправдаюсь?»

Помолчал минуту.

- У тебя слишком бодрый спросонья голос. Тебе не стыдно? Почему у тебя получается легко вставать, заваривать на кухне чай с мятой, читать газеты… - ты редко спрашиваешь, чаще рассуждаешь. Причем с такой аристократической ленью в голосе. – А я валяюсь как медведь в берлоге в начале марта и, как тот же медведь, размышляю на абстрактную тему: «Почему я зимой умудрился не околеть?»
- Люблю твой голос спросонья… хриплый. И эту твою странную манеру сонного выговора.
Молчишь.
- Какого черта тему переводишь?! Абстрактник.
- … - улыбаюсь. Твоя самая большая особенность – называть собеседника своим же недостатком.

“«…»и как тот же медведь размышляю на абстрактную тему «Почему я зимой умудрился не околеть?»”

Чувствую, как хмуришь брови. Причем на твоем чуть вздернутом носу появляются некрасивые складки. Но чаще это не некрасиво. Чаще это смешно.
- Не смей ржать!
- Я и не собирался.
- Так я и поверил! – обиделся. Что ж, после сна у тебя всегда такое дурацкое настроение.
Обхватываю тебя за талию и подволакиваю к себе поближе по чуть собранной простыне. Чтобы был рядом. Чтобы мне согреться – в квартире холодно. Чтобы перестал дуться.
- Шалите, парниша! – твоя любимая фраза. Насмотрелся в детстве на Остапа Бендера. Но я и ее люблю. Она твоя коронная - умеешь ее выговорить так, будто ты из самой Одессы, будто «шаланды, полные кефали» - привычное дело.
Так, будто ты скатываешься вниз с крутой ледяной горки, и в приступе легкого онемения от восторга выдыхаешь эти два слова.
- Слушай, я вот тут подумал: а не смотаться ли нам сегодня в кино? Последний ряд…
- Детский утренний сеанс, - когда ты начинаешь вот так растягивать слова, постоянно хочется сказать какую-то колкость. Причем, подражая твоим интонациям.
Многозначительный пинок прямо в голень. Пяткой. Больно.
Задумался снова.
- А что? В этом что-то есть… Решено, идем на мультфильм.
Теперь ты точно проснулся, раз вспомнил о существовании мультипликации.

«Ты когда-нибудь видел небо? Мне показалось, его не было до тебя. Не было облаков и солнца, не было света и тьмы. Не было всего мира. Ты пришел, и все появилось. Краски приобрели цвет. Раньше они были тусклыми, они были злы на меня. Ты знал?»

-…- снова молчу, потихоньку улыбаясь и прокручивая в памяти то, о чем думал недавно.
- Нет, не идем, – смена настроения тебе тоже свойственна. – Мы остаемся сегодня дома. И лежим в этой постели, нежась под толстенным зимним одеялом, которое ты зачем-то достал посреди сентября… Спим, ничего не делаем…
- Уверен?
- Ну, можно же в любой момент изменить пла…
А еще я люблю, когда ты неожиданно замолкаешь, прямо как сейчас, смотришь на меня, ехидно ухмыляешься правым уголком губ. А потом уже совершенно нормальным, ничуть не тягучим голосом говоришь:
- Если ты, конечно, захочешь что-то менять…

«Нет, ты ничего этого не делал. Все приходится самому… Но ты умеешь другое».
«Ты когда-нибудь видел небо? Мне показалось, его не было до тебя»...